В то время, 26 апреля 1986 года, случившееся в Чернобыле было для людей чем-то новым, мало что знали о радиации и ее последствиях, никто не был готов к такому повороту событий.

После аварии к Чернобыльской АЭС со всей страны съезжались тысячи людей. Химики, физики, водители, строители, сварщики военные.
И в то же время, не смотря на огромное количество техники, главной силой были люди, устранявшие своими руками последствия этой страшной аварии, не давая ей вырасти до мирового масштаба.

Не знали к чему готовиться

Когда случилась авария на атомной электростанции, Дмитрий Воскресенский служил в Тбилиси в оперативном полку. Тогда поступила команда сформировать заставу в полном составе с выездом в Чернобыль. Начали собирать добровольцев, проверяли их здоровье, семейное положение, обучали.

Отправился в июне 1986 года. По большому счету никакого четкого указания не было, как и к чему готовиться, – вспоминает Дмитрий Владимирович. –  Вылетели самолетом в Киев, из Киева в Борисполь, из Борисполя на автовокзал, а оттуда забрали на машинах и привезли в учебный пункт  внутренних войск  в Вышгород, что под Киевом находится. И как потом оказалось, приехал на два года.

Таких застав как у Воскресенского, там собралось около 30. На его заставу подкинули еще специалистов по техническим средствам охраны, потому как предстояло натягивать «колючку», связистов, химиков, водителей. Дня три там формировались, а потом колонной отправились – легковые и грузовые машины полные. Приехали на место, а там болото. В нем, в Полесском, солдаты должны были строить место расположения роты. Для начала поставили три большие армейские палатки.

Когда взрыв случился, зона поражения получилась в виде огромной капли, – поясняет Дмитрий Владимирович. – Была 30-ти и трехкилометровая зоны поражения. Нас высадили в 30-ти километровую зону. Один из участков огромного кольца-капли в 24 км мы должны были оборудовать и охранять от мародеров. Нас высадили в Полесском. Что мы делали? Одни работали в этой зоне, они же ее и охраняли зону, другие были в месте постоянной дислокации. У меня в роте было 50 солдат-срочников. Был в то время я старшим лейтенантом. Была еще задача построить вертолетную площадку.

Спортом под запретом

Зиму 87-го солдаты уже встречали в домиках. Привезли тогда огромное количество вагончиков. Был, например, вагончик санитарной части, вагончик-изолятор, вагончик-столовая, вагончик-кухня, два вагончика оборудовали под склад, жилые вагончики. Был вагончик-баня, которую полагалось посещать каждый день. Порядок такой был после возвращения с того самого 24–километрового участка. В этом плане трудновато было, по словам Воскресенского, узбекам, они не привыкли мыться, поэтому пришлось их приучать к ежедневным водным процедурам.

Продовольствие было отличное, солдаты уходили на дембель с приличной прибавкой в весе: от мяса даже стали отказываться, а масло сливочное отдавали «молодым», – рассказывает Дмитрий Воскресенский. – А вот спортом заниматься было нельзя, поскольку радиация сразу накапливалась в мышцах и подрывала здоровье. Поэтому все утренние зарядки были отменены. Занимались спортом только в чистой зоне в Вышгороде, куда выезжали, как на курорт.   

Как повезет

Радиация же такая вещь – человек может стоять в метре от тебя, а там – излучение. Шаг в сторону – и его нет. Тут как повезет: кого зацепит, а кого обойдет. Кто-то после возвращения буквально через год сгорел, некоторые привезли кучу болячек.

Случай был один такой, – говорит Дмитрий Воскресенский. – Капитан один, после того как привезет людей на «чистку» поселка, определит работу им, а сам сидел все на одной скамеечке и книжки читал. Никуда не ходил, оберегался.  Перед тем, как его должны были сменить, на место приехали дозиметристы. Проверили как «почистили» местность и присели рядом с ним. Он и говорит: «проверь-ка у меня». Оказалось, что рядом с ним лежал осколок, через который он получал, как выяснилось, огромную дозу радиации…

Порой ребята в 22 года становились инвалидами. Здоровых нет, даже среди тех, у кого инвалидность не подтверждена.

Когда поехал первый раз в Припять, получилось так, что  задержался, – рассказывает офицер. – Возвращаться поздно, решил переночевать в Сказочном, ранее там был пионерский лагерь. Считалось чистой зоной.   Пока разговаривал со старшиной, гляжу, один упал, другой… Кровь из носа у них пошла. Спрашиваю, что такое? А мне говорят, что это в «порядке вещей», вернулись после охраны станции. Где больше радиации не угадаешь: ветер дунул – получи, ветер дунул – еще получи.

И что тогда больше всего поражало Воскресенского, дома стояли пустые и заброшенные. Было  много домашних животных, безхозно бродящих  по улицам. Люди уезжали, все оставляли, забрав с собой только документы… А какие яблоки красивые, наливные висели на яблонях, шикарные цветы красовались – шапки георгинов и роз с необычными переливами. Попробовать или потрогать смертельно опасно. Грибы однозначно собирать было нельзя. Бывало, наловят рыбы ребята, проверят, а у одной радиация зашкаливает, а другую и не тронула, хотя плавали в одной реке.

Заезжаешь в деревню или поселок, заходишь в дом, а там стоит стол, на нем тарелки с кашей, которая уже подошвой стала, ложка, горбушка хлеба, – вспоминает  офицер. – Видимо так все и оставили жильцы… Они просто встали и уходили, бросая все нажитое, а мародеры уже шли следом, ища, чем бы поживиться…

Все зараженные вещи, туши диких животных, технику отвозили на могильники. Все могильники находились в трех километровой зоне. Туда надо было специально ехать.

– Были отстойники и могильники, – завершает беседу Дмитрий Владимирович. – В отстойники, например, сгоняли технику, наставят вплотную тысячу штук, ветром ее обувает. Если заражена не сильно, то могли пустить на металлолом, а если нет, то закапывали. Могильники бесполезно отстаивать, они пропитались насквозь. Видел, как «Икарусы» сгоняли один к одному в яму размером со стадион, по ним трактор проезжал, потом чем-то заливали, что-то накладывали, засыпали, потом следующий ряд машин. «Волги» чиновничьи черные красивые также трамбовали, заливали, засыпали, бетонировали, знаки ставили….

 Сейчас многих ликвидаторов уже нет в живых, большинство совсем еще молодыми парнями оставили свое здоровье там, в зоне отчуждения. Тогда они не думали об опасности, которая их подстерегала на каждом шагу, а просто шли и спасали жизни миллионов людей, потому так велела Родина. И чтобы сейчас ни говорили, это было не зря…

 Фото Н.Павловой

Ранее сайт газеты “Й” сообщал, что в Йошкар-Оле возложили цветы в память о погибших чернобыльцах, а также рассказывал о том, что в Марий Эл на сегодняшний день проживают 211 «чернобыльцев»