И в 85 лет можно быть не дряхлой старушкой с признаками маразма, а пожилой дамой, умным, интересным собеседником, обладающим феноменальной памятью и исключительным добросердечием. Уникальная способность – видеть в людях прежде всего хорошее и относиться ко всем событиям в жизни соптимизмом. Не каждому дано, а вот Наталия Федоровна Семячкина таким даром обладает сполна.
И В 85 ЛЕТ МОЖНО БЫТЬ НЕ ДРЯХЛОЙ СТАРУШКОЙ С ПРИЗНАКАМИ МАРАЗМА, А ПОЖИЛОЙ ДАМОЙ, УМНЫМ, ИНТЕРЕСНЫМ СОБЕСЕДНИКОМ, ОБЛАДАЮЩИМ ФЕНОМЕНАЛЬНОЙ ПАМЯТЬЮ И ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫМ ДОБРОСЕРДЕЧИЕМ
Уникальная способность – видеть в людях прежде всего хорошее и относиться ко всем событиям в жизни соптимизмом. Не каждому дано, а вот Наталия Федоровна Семячкина таким даром обладает сполна.
Потому и телевизор не особо жалует: чернухи много! Смотрит исключительно светлые передачи канала «Культура», слушает «Маяк» и «Радио России». И больше всего любит песню «Главное, ребята, сердцем не стареть!».
Ей бы родиться в другую эпоху – с неспешным течением жизни, иным укладом и иными ценностями, а она появилась на свет в конце двадцатых прошлого столетия и переживала вместе со всей страной ее потрясения и катаклизмы. МамаКлавдия Ивановнаназвала ее Наташей в честь народной артистки Грузии блистательной Нато Вачнадзе и словно вложила в нее творческое начало, артистизм, стремление к прекрасному. Ей казалось, что имя улыбчивой красавицы принесет дочке удачу, сделает жизнь легкой и счастливой. Но так случилось, что все ее счастливые события всегда были вперемежку с испытаниями.
Когда Наташе исполнилось семь, а сестренке Веретри года, умер отец, и на Клавдию Ивановну легла забота о двух дочерях. И без того жилось непросто, а тут еще война. В Йошкар-Олу прибыли дети, эвакуированные из Ленинграда, и Наташа с удивлением обнаружила, что они совсем другие, не похожие на провинциалов с их представлениями об окружающем мире. Ленинградцы так интересно рассказывали о своем городе, что марийским ребятам непременно захотелось там побывать.
Мечта сбылась: в 1946-м Наталия поступила во Второй мединститут г. Ленинграда. Ей повезло: накануне вступительных экзаменов она познакомилась с девочкой, которая стала для нее самой близкой подругой на всю оставшуюся жизнь. Просто на автобусной остановкек ней подошла женщина: «Ты поступаешь в медицинский? Я хочу познакомить тебя с дочкой…». Как почувствовала Светина мама, что именно эта худенькая девушка станет лучшей дочкиной подружкой? Загадка.
Две юные провинциалки изучалигород, о котором Наташа слышала столько восторженных отзывов от эвакуированных ленинградцев. Конечно, он предстал не в том виде, каким восхищал довоенных гостей Ленинграда: трамваи сфанерой вместо стекол, продукты по карточкам, жуткий холод в общежитии. Но все равно было чем восхищаться. Они со Светой обошли все музеи города, побывали на всех театральных спектаклях, познакомились с гениальными архитектурными творениями города на Неве. У них могло не хватать денег на что угодно, но на билеты в театр и музей находились всегда!
Представляете, какой вернулась Наташа после института в Йошкар-Олу? Ей, кстати, предлагали работу в Ленинграде, и влюбленный в нее юноша убеждал остаться, а она вернулась домой. Начиналав школе, потом стала врачом-инфекционистом, одновременно читала лекции в медучилище. А в 1956-м (в 27 лет!) ей неожиданно предложили возглавить училище, которому она отдала 31 год.
О десятилетиях ее «правления» вспоминают как о времени расцвета. Она внедряла новые формы работы и современные методики, а самое главное – благодаря ее настойчивости медучилище наконец-то получило новое здание. Говорят, директор вместе с преподавателями драила новый дом накануне новоселья и выглядела совершенно счастливой.
Впитав в себя ценности мировой культуры в столичном городе, Наталия Федоровна стремилась передать знания своим воспитанникам. Деревенские девушки и ребята поступали в училище настоящими валенками, а она хотела видеть их не просто профессионалами и хорошими людьми, а разносторонне развитыми личностями, интеллектуалами, творцами, обладающими чувством такта и чувством меры, умеющими отличать истинные ценности от мнимых, красоту – от пошлости.
– И для кого это вы, Наталия Федоровна, выписываете журналы мод? – с подозрением интересовался ревизор, пришедший в училище.
– Да уж не для себя! У меня стандартный 46-й размер, и наряды я покупаю не здесь, а у сестры в Минске! – парировала директор училища. – Наши девочки, окончив учебу, должны прийти в медучрежденияне только умницами, но и красавицами!
А чтобы так было, она сама одевалась стильно и модно и с преподавателей требовала: «Мы не можем выглядеть, как Мотя с мыльного завода, – нас изучают сотни пар глаз!»
Медицинское училище в годы ее директорства участвовало во всехспортивных и культмассовых мероприятиях. Наталия Федоровна покупала для своих лыжников и легкоатлетов шикарную форму в Минске и Москве,не жалела денег на роскошные костюмы для танцевальных и хоровых коллективов, на музыкальные инструменты и оплату труда лучших руководителей художественной самодеятельности.
Не подумайте только, что директор была такой душечкой-веселушечкой. Нет, о ее строгости выпускники и коллеги вспоминают до сих пор. Но за этой суровостью – искреннее желание счастливой профессиональной и личной судьбы для учащихся. Много лет спустя самые шустрые и непослушные ее подопечные благодарили Наталию Федоровну за справедливость и жесткость, позволившие им найти себя в этой жизни.
А потом начались потери. Вначале она рассталась со своим мужем, которого уважала за золотые руки, но не хотела терпеть его пристрастие к спиртному. Через несколько лет тяжело заболел сын – умный, красивый молодой человек, отслуживший в армии и закончивший институт. Неимоверными усилиями они боролись с болезнью долгих 13 лет, пять из которых он был совершенно беспомощным человеком. В это же время ослепла Клавдия Ивановна – главная помощница Наталии Федоровны, бравшая на себя все хлопоты по дому.
Вначале ушла любимая мама, а следом за ней через несколько месяцев умер сын. Это горе хотелось разделить только с любимой подружкой Светой, а она в то время уехала из Москвы в Америку, и единственным средством связи остались письма.
Душа болела так, что, когда через полгода ей исполнилось 70 и коллеги из Йошкар-Олинского медицинского колледжа пригласили ее отметить с ними юбилей, она не знала, найдет ли силы на это. Но настал этот день, и она вошла в актовый зал училища в брюках и стильном пиджаке, с прекрасной прической и очаровательной улыбкой. И никтоиз непосвященныхдаже не догадывался, какая боль живет в сердце.
Потом случилось радостное событие: из Америки, прожив там восемь лет, вернулась Светлана. Наталия Федоровна помчалась к ней на свидание, хотя помчалась – сильно сказано: после перелома шейки бедра она осторожно ходила с палочкой. Но охота пуще неволи: хоть на край света, лишь бы увидеть и услышать родного человека!
Сегодня палочка остается ее спутницей жизни. Но в свои 85 она снова вошла в актовый зал медицинского колледжа в брючном костюме, с прической, благодарной улыбкой за внимание к ней бывших коллег и учеников. Она вспоминала страницы прошлого, и окружающие поражались ее цепкой памяти, которая хранит не только все имена-отчества бывших коллег, но и мельчайшие подробности их жизни. Наталия Федоровна с гордостью рассказывала о своих внуках: Глеб получил два высших образования (в том числе медицинское), аРоман учится в музыкальной школе при Казанской консерватории, она тепло говорила о своей дочери Ольге, чья помощь просто незаменима. А те, кто слушал эту потрясающую женщину, сознавали: жизнь ведет какой-то свой особый счет ее годам, а она стремится идти с возрастом по разные стороны улицы и всем своим существованием доказывает: главное, ребята, сердцем не стареть!
Ольга БИРЮЧЕВА