«В ночь на 22 июня я находился в штабе нашего танкового батальона, – вспоминал Петр Сергеевич Пашин, фронтовик-йошкаролинец. – Мы готовились к показательным занятиям. И вдруг часа в четыре услышали невероятный грохот. На грозу было не похоже. Выглянул в окно – Брест был в огне, а за Бугом сверкали всполохи артиллерийских залпов».
НА РАССВЕТЕ 22 ИЮНЯ ВСЕ, КТО НАХОДИЛСЯ В БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ, ВНЕЗАПНО ПРОСНУЛИСЬ СРЕДИ ГРОХОЧУЩЕГО МОРЯ ОГНЯ И СМЕРТИ. МНОГИЕ ПОГИБЛИ В ПЕРВЫЕ ЖЕ СЕКУНДЫ ВОЙНЫ, НЕ УСПЕВ ПРИЙТИ В СЕБЯ И ПОНЯТЬ, ЧТО ЖЕ ПРОИСХОДИТ ВОКРУГ
«В ночь на 22 июня я находился в штабе нашего танкового батальона, – вспоминал Петр Сергеевич Пашин, фронтовик-йошкаролинец. – Мы готовились к показательным занятиям. И вдруг часа в четыре услышали невероятный грохот. На грозу было не похоже. Выглянул в окно – Брест был в огне, а за Бугом сверкали всполохи артиллерийских залпов».
Петр Пашин и его земляк Василий Золотов в канун начала войны служили под Брестом, в Южном городке. Петр Сергеевич прошел курс молодого бойца и был направлен в штаб танкового батальона. Неизбежность войны здесь, в Западном округе, ощущалась многими, и к вторжению врага вроде бы готовились. Правда, Брестская крепость, построенная еще в XIX веке, уже потеряла свое былое военное значение: считалось, что цитадель не сможет противостоять новейшей боевой технике. Но скептики не учли одного – духа советских солдат.
РАССВЕТ. НАЧАЛО…
Вечером 21 июня в Брест и в саму крепость проникли немецкие диверсанты, переодетые в форму наших бойцов и командиров. Они ликвидировали проводную связь брестского гарнизона с другими советскими частями, со штабами округов и армий. В нескольких местах были вырезаны десятки метров провода.
Около четырех часов утра с немецкой стороны появился замаскированный бронепоезд, который открыл огонь по вокзалу и крепости. Штурмовой десант врага – автоматчики в куртках с засученными рукавами вначале даже не стреляли, уверенные в том, что им не окажут сопротивления. Вскоре послышался гул множества моторов и через мгновение – грохот взрывов, воющее море огня. Немцы открыли ураганный огонь по казармам, по выходам из казарм в центральной части крепости, по мостам и входным воротам, по домам командного состава.
«Многие командиры с субботы на воскресенье, с 21 на 22 июня, ушли отдыхать в свои семьи. С бойцами в частях остались лишь младшие командиры, ведь ничего не предвещало беды, – вспоминали наши земляки. – Все находившиеся в крепости внезапно проснулись среди огня и смерти, и многие погибли в первые же секунды, не успев прийти в себя и понять, что же происходит вокруг».
По Брестской крепости вели огонь 12 батарей дивизионной артиллерии, 9 тяжелых батарей 4-го химического полка особого назначения, два дивизиона мортир – сверхмощных артиллерийских установок, стрелявших снарядами в 1,25 и 2,2 тонны. Взрывы авиабомб сотрясали землю, от зажигательных снарядов горело все вокруг.
Около пяти утра при поддержке артиллерии и авиации войска 2-й немецкой танковой группы и 4-й армии начали форсировать Западный Буг. Оборону крепости вели подразделения 6-й и 42-й стрелковых дивизий, 17-го погранотряда и 132-го отдельного конвойного батальона войск НКВД – всего около трех с половиной тысячи бойцов. Силы были явно неравны, и крепость в первые же часы оказалась в окружении.
Отрезанный от всех, в невероятно тяжелых условиях стоял насмерть героический гарнизон. Кто мог держать оружие, сражались, женщины и дети подносили боеприпасы, ухаживали за ранеными. Почти месяц небольшой гарнизон сдерживал натиск целой дивизии. Фронт ушел далеко вперед, а тут на небольшом пятачке каждый командир, политрук, боец сражались до последнего. Защитники крепости не только отражали атаки, но и неоднократно контратаковали врага. К концу июня многие укрепления были захвачены немцами. Ряды защитников редели с каждым днем, но оставшиеся в живых не сдавались, несмотря на острейшую нехватку воды, продовольствия, медикаментов.
Взбешенные гитлеровцы 30 июля пустили в подземелье газ. Наши бойцы решили принять смерть под солнцем. С пением «Интернационала» они вышли из каземата. Немцы не стреляли. Более того, один из офицеров снял каску. Его примеру последовали другие. А в начале августа в здании бывшей церкви группа пограничников дала фашистам свой последний бой.
«Русский солдат на границе превосходит всех наших противников на Западе своим презрением к смерти, – с неподдельной тревогой свидетельствовал враг. – Выдержка и фанатизм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе или не падает мертвым в рукопашной схватке».
«Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина! 20/VII-41», – эта безымянная надпись на стене одной из казарм – свидетельство мужества и стойкости всех защитников крепости. В их числе был и Николай Филиппович Павленко, который, по данным, имеющимся в музее Брестской крепости, до войны жил, учился и работал в Йошкар-Оле.
РОКОВОЙ ОТСЧЕТ МЕТРОНОМА
Обо всем этом с волнением и слезами на глазах вспоминали очевидцы начала войны – ветераны-фронтовики во время экскурсии в Брестской крепости в 1999 году. Это была большая делегация, совершившая в преддверии 55-летия Великой Победы незабываемую поездку по городам-героям. В составе делегации были и представители Марий Эл, в том числе защитники Брестской крепости.
Экскурсия началась в четыре утра 22 июня. Именно так было задумано, чтобы воссоздать в мыслях атмосферу той первой, самой страшной ночи, почувствовать эти минуты между миром и войной. Экскурсовод помогла в этом фронтовикам, обратив внимание группы на то, как в предрассветной тишине громко отсчитывал метроном последние мгновения мирной жизни.
Когда группа остановилась у казармы, где размещался 132-й батальон войск НКВД, главная задача которого была в конвоировании эшелонов и охране двух тюрем, кто-то из фронтовиков вспомнил, что здесь в июне 1941 года проходил службу уроженец МАССР Алексей Михайлович Новожилов. Ему и группе бойцов вечером 22 июня с наступлением темноты удалось вырваться из окруженной крепости и к утру добраться до Бреста. Там они соединились с нашими частями и отступили к Березине. После войны А.М. Новожилов работал слесарем механосборочных работ на йошкар-олинском заводе лесного машиностроения.
В 1999 году, когда в крепости находилась делегация ветеранов, под мемориальными плитами покоились останки 962 защитников, и только 265 из них были названы поименно. У остальных надпись: «Неизвестный». На одной из плит фронтовики из Марий Эл увидели надпись: «Кодочигов Александр Михайлович». А в составе делегации находился Леонид Иванович Кодочигов из Куженера. «У меня тут брательник воевал», – сказал он. Незадолго до поездки по городам-героям Леонид Иванович получил письмо из Польши, где сообщалось, что его брат, солдат Кодочигов, в войну был тяжело ранен, оказался в плену и умер в немецком концлагере в сентябре 1942 года. А там, под плитой в Брестской крепости, кто – однофамилец?
Главный вход в крепость – врезанный в крепостной вал монолитный бетонный блок с высеченной на нем пятиконечной звездой. В композицию входа включены руины казематов восточного вала, Вечный огонь, гранитные плиты мемориала с именами героев, рельефные изображения на центральном монументе, повествующие о конкретных эпизодах обороны крепости, композиции «Мужество» и «Жажда», 100-метровый обелиск-штык и музей с многочисленными документами и экспонатами, которые ежегодно пополняются, ведь поисковая работа продолжается, ведутся раскопки. И за период с 1999 года немало новых документальных материалов, воспоминаний, сведений о ранее неизвестных защитниках крепости пополнило этот удивительный музей – символ непокоренной крепости, светлой памяти мертвым и живым.
С одним из здравствующих тогда защитников, жителем Бреста, познакомились наши ветераны – Тимофеем Петровичем Домбровским. В те июньские дни 41-го он потерял ногу. Каждый год 22 июня на рассвете он приходил в крепость и шел к тому месту, где располагался его 31-й отдельный автобатальон, чтобы отдать дань памяти погибшим однополчанам. Он был рад встрече с ветеранами из Марий Эл.
«Пока живу, всегда буду приходить сюда, чтобы рассказывать людям, особенно молодому поколению, о своих боевых товарищах, героических защитниках крепости», – сказал Тимофей Домбровский.
По традиции 22 июня в крепости проходит митинг памяти с возложением цветов к Вечному огню и зажиганием свечей в наиболее священных местах. В 1999-м делегация из Марий Эл также возложила венок. Другой венок наших ветеранов, опущенный в воды Буга, уплыл вместе с венками остальных делегаций. Фронтовики из Марий Эл стали свидетелями торжественных речей, стихов, напутствий молодым жителям Бреста, получившим в этот день, волнительный и торжественный, с печатью скорби, из рук ветеранов членские билеты Белорусского союза молодежи. А в Музей обороны Брестской крепости наша делегация передала несколько томов «Книги памяти», изданной в Марий Эл.
Брестская крепость – это наша слава, наша боль, наша память. В 1965 году Указом Президиума Верховного Совета СССР Брестской крепости было присвоено звание «Крепость-герой». А в 1971 году состоялось торжественное открытие мемориального комплекса. Израненные войной стены цитадели, воздвигнутые монументы и скульптурные композиции образуют величественный мемориальный ансамбль, достойно увековечивший беспримерный подвиг защитников крепости и всего советского народа.
Валерий ЛАРИН