Машина скорой помощи с мигалкой медленно двигалась в потоке крутых иномарок, и ни один водитель даже не подумал уступить дорогу. Дай-то бог, чтобы эта машина с красным крестом спешила не к вашему родственнику…
К сожалению, это не единственная проблема скорой помощи. У жителей тоже немало вопросов к этой важнейшей службе. Наш собеседник – главный врач Йошкар-Олинской станции скорой помощи Валерий Манукянц.
Машина скорой помощи с мигалкой медленно двигалась в потоке крутых иномарок, и ни один водитель даже не подумал уступить дорогу. Дай-то бог, чтобы эта машина с красным крестом спешила не к вашему родственнику…
К сожалению, это не единственная проблема скорой помощи. У жителей тоже немало вопросов к этой важнейшей службе. Наш собеседник – главный врач Йошкар-Олинской станции скорой помощи Валерий Манукянц.
– Сколько раз, Валерий Суренович, говорилось о неуважении участников дорожного движения к скорой, а все остается по-прежнему…
– К сожалению, ничего не меняется. Какой смысл включать мигалку и сирену, если двигаться все равно приходится порой со скоростью 20 километров в час.
– Есть ли сегодня у вас специализированные бригады или на вызов может ехать любая бригада?
– У нас есть бригады врачебные, в составе которых врач и фельдшер, фельдшерские, где два фельдшера, одна специализированная психиатрическая бригада и бригада интенсивной терапии, обслуживающая самые тяжелые случаи соматических заболеваний.
– А педиатрических бригад разве нет?
– Их по штатному расписанию никогда и не было. Просто раньше мы имели больше педиатров, и бригады, где в составе детский врач, называли педиатрическими. Сегодня у нас таковыми можно назвать две бригады, у которых очень много работы.
– Почему диспетчер скорой, принимая вызов, не называет свою фамилию или личный номер? Как потом в случае конфликтной ситуации выяснить, с кем велся разговор?
– Когда вы наберете номер 03, то первой услышите фразу: «Производится запись разговора». Вот эта запись – гарантия того, что в случае необходимости руководство станции всегда будет знать, кто из диспетчеров с вами беседовал. А звонящий должен знать: все сказанное им и диспетчером останется на пленке. Эти записи, кстати, довольно часто у нас запрашивает полиция.
– Обязательно ли диспетчеру скорой иметь медицинское образование?
– Да. Это как минимум медсестра, которая может оказывать медицинскую помощь под руководством врача или фельдшера, или фельдшер, имеющий право самостоятельно ставить диагноз и лечить. У нас одновременно принимают вызовы три диспетчера, а всего их 24, в основном это фельдшеры с опытом работы в выездных бригадах. Они знают специфику работы, знают город, графики работы больниц.
– А можно ли позвонить в скорую в случае, если нужна консультация? Скажем, ночь на дворе, человек чувствует себя плохо, но не настолько, чтобы вызывать 03.
– Можно. И довольно часто люди звонят. У нас круглосуточно дежурит старший врач, он может дать совет по телефону. Если из разговора с пациентом врач решит, что консультации по телефону недостаточно, он отправит к нему бригаду скорой.
– Много ли ложных вызовов? Например, решил один человек отомстить за что-то другому и вызвал на его адрес одновременно пожарную машину, скорую и сотрудников МЧС.
– Нет, такого не случалось. Ложный вызов для нас – это когда звонят, что человеку плохо на улице. Наши приезжают, а там никого нет. Есть еще вызовы безрезультатные: когда выезжают с целью констатации смерти, когда не открывают дверь или просто отфутболивают медиков – все здоровы.
– Или приехали, а там пьяный…
– Нет, это не безрезультатный вызов. Мы обязаны пьяного осмотреть. Если вызвали к пьяному на улице, бригада решает, нужно его в больницу или передать на руки полиции. Уехать до приезда полиции нельзя – через пять минут может снова кто-то позвонить и снова вызвать бригаду.
– А «пьяных» вызовов много?
– Алкоголики и наркоманы занимают стабильно до 8 процентов от общего числа вызовов – 15 – 16 вызовов в сутки, причем наркоманы чаще всего находятся в состоянии, угрожающем жизни, до 90 процентов их мы госпитализируем. Основная причина смерти при передозировке – остановка дыхания. Есть препарат, позволяющий спасти героинового наркомана, даже если он в коме. Бывали случаи, когда бригада дважды за сутки спасала жизнь наркоману: первый раз днем откачали, он отказался от госпитализации, а ночью снова впал в кому. И снова его откачали. Когда речь идет о курительных смесях, солях, спайсах, никто не может предугадать, как будет развиваться ситуация, таких пациентов дома оставлять нельзя.
– Как объяснить, почему скорая, доставившая пациента в больницу, не отвозит его обратно домой, если его не госпитализировали?
– В арсенале скорой есть один-два лечебно-диагностических аппарата, которых порой недостаточно для полного обследования и окончательной постановки диагноза. Чтобы не рисковать здоровьем и жизнью больного, сотрудники скорой предпочитают транспортировать его в больницу, чтобы там провели обследование и приняли решение, нуждается ли он в стационарном лечении. Если решено отпустить человека домой, ему придется воспользоваться такси или транспортом родственников. Для перевозки носилочных больных в Йошкар-Оле сейчас тоже есть специальная платная служба. А скорая помощь, напомню, оказывает помощь больным, чье состояние представляет угрозу для их здоровья и жизни. Если человека отправляют домой, значит, угрозы здоровью нет. Если врачи считают, что доставленного на скорой больного нужно перевезти в другое медучреждение, тогда они для этой цели сами вызывают бригаду скорой.
– Депутаты Госдумы отклонили предложение о том, чтобы приравнять правовой статус сотрудников скорой помощи к статусу сотрудника полиции. Как вы относитесь к этому?
– Очень плохо! Недавно нашего фельдшера избили в приемном отделении больницы. Он получил сотрясение мозга, лежал в стационаре. Попробовал бы этот преступник избить полицейского – схлопотал бы по полной, а фельдшера избил без особых последствий. Бывало, когда наших не выпускали из квартиры, приходилось вызывать туда полицию, угрожали оружием. Понятно же, что степень риска нашего персонала высока, но понимания в этом вопросе пока у властей мы не находим.
– Два здания бывшей «Медтехники» на улице Водопроводной передаются под станцию скорой помощи. Если вы там разместитесь, это полностью решит проблему нехватки площадей?
– Это значительно улучшит условия работы нашей службы. Сейчас заказана проектно-сметная документация на капитальный ремонт. В одном здании разместятся диспетчерская и выездные бригады – те, у кого круглосуточный режим. В другом здании – администрация, склад, архив и прочие службы. Перспектива хорошая. Мы наконец-то сможем компьютеризировать диспетчерскую, которая, как планируется, будет обслуживать не только Йошкар-Олу, но и Медведевский район.
– Горожане удивляются: почему сотрудники скорой вместо уколов предлагают таблетки? Люди-то привыкли к укольчику!
– И напрасно! Даже при том, что уколы делаются одноразовыми шприцами и поле для инъекций обрабатывается спиртовым раствором, все равно существует вероятность внесения инфекции. Зачем рисковать, если сегодня есть эффективные, быстродействующие таблетки? У нас есть и инъекционные препараты, которые мы применяем, например, при гипертоническом кризе с осложнениями (лекарство вводится внутривенно, а не внутримышечно), но без особой необходимости делать укол нет смысла.
– Что изменилось после того, как транспортные услуги на скорой отдали в аутсорсинг, то есть функции обеспечения станции скорой помощи транспортом передали коммерческой компании?
– Мы заключили контракт с коммерческой компанией на три года. Получили 29, с учетом Медведевского района, новых, хорошо оборудованных санитарных автомобилей. И сейчас в отношении транспорта у меня абсолютно не болит голова: машина сломалась – тут же компания предоставляет другую. Срок службы их пять лет. В следующем году будем объявлять аукцион на приобретение новых машин на замену старых.
Беседовала Ольга БИРЮЧЕВА